Аттар – звезда персидского суфизма
25 фарвардина (13 апреля) объявлено ИРИ днем великого персидского классического поэта Аттара. Каждый год на его родине, в Нишапуре (расположенном в провинции Хорасан), проводится научная конференция по изучению его творчества, и во многих городах Ирана проводятся вечера его памяти.
Фарид ад-аддин Аттар – мистик, дервиш, суфий, кто всегда думал о потусторонней жизни, о любви к Создателю, о путях достижения истинной любви. Именно поэтому стихи Аттара проникнуты страстным стремлением к единению с божеством, глубокими философскими мыслями.
Аттар родился в г. Кадкан в Нишапуре в 1150 году. Эта дата считается спорной, и некоторые его биографы считают годом его рождения 1119 или 1136. Он был сыном аптекаря, и в молодости, пока был жив его отец, он много странствовал, бывал даже в Египте и Индии. После этих странствий он возвратился в Нишапур и, получив в наследство от отца аптеку, продолжил его дело, - и само имя его - Аттар -- означает «аптекарь» или «химик». Дальнейшие его странствия в течение многих лет были исключительно духовными, и он не только сам прошёл весь суфийский Путь, но и указал другим его главные этапы - об этом его знаменитое учение о «семи долинах».
Многие свои сочинения он создавал в аптеке, и нередко там собирались за советом и лекарством сотни людей, которые смиренно ожидали момента, когда вдохновение и творческий экстаз позволят Аттару отвлечься на мирские дела.
Аттар погиб в 1230 г. во время монгольского нашествия от руки одного из завоевателей. Его гробница находится в Нишапуре.
Аттара знают последователем творчества Санаи. Про это Мевлеви заявляет, что «Санаи был духом, а Аттар - его очами».
Он не только свободно себя чувствовал во всех видах стихосложения, но и написал ценный трактат о биографиях мусульманских святых и мистиков ("Тадхкират ал-аулийа"). Фарид ад-дин Аттар говорит: «У тех, кто слушает рассказы о святых, возникает желание найти Бога и отречься от мира, растет чувство любви к Господу и развивается желание накапливать в себе те необходимые качества, которые перейдут с человеком в мир иной. И, самое главное, то понятие, которое члены ордена траппистов называли momento mori”” памятование смерти, начинает занимать важнейшее место в их жизни». Он говорит: «Своей работой над этой книгой, рассказывая о тех великих святых, которые незримо всегда присутствуют с нами, я стараюсь заслужить их благословение. Я хочу, чтобы эти святые походатайствовали за меня в Судный день, подобно сподвижникам Пророка, вступившимся за собаку, которая обычно лежала у порога двери, когда они уединялись для размышлений о Боге (правда, я считаю себя ниже собаки). Меня укрепляет в этом желании предание о том, что Джамаль Мусли, проживший жизнь в огромных лишениях и при этом даривший необычайно щедрые подарки бедным, мечтал лишь об одной милости. Он хотел, чтобы его похоронили в ногах могилы Пророка, а на надгробии была высечена надпись: «Твоя собака лежит у порога».
Поэтическое наследие Аттара огромно. Однако он сам считал поэтическое творчество как 2 треугольника: первый – Илахи-наме (Божественная книга) - о мистической любви, Асрар-наме (книга тайн) - об общих принципах суфизма, и Мантик-ат-Тайр (Беседа птиц) - красивая аллегория движения мистика к единению с Богом; а второй – Мосибат-наме (книга о страданиях), Мухтар-наме, и сборник стихов (Диван).
Сборник стихов Аттара включает в себя газели, касыды, тарджибанды (строфическая форма восточной поэзии. Строится по схеме рифм аа, ба, ва ..., завершаясь связывающим бейтом с парной рифмой); а Мухтар-наме содержит рубаи (четверостишии) поэта.
Рассмотрим фрагмент из адаптированной версии «Мантик-ат-тайр»:
Со всех семи кругов однажды летом
В просторах меж землей и небом где-то
Собрались птицы, разные причем.
Хвостом, размером, клювом и крылом
Различны меж собою, розны в перьях.
Те, что летают, те, что на деревьях
Живут безвылазно; и те, что по морям
Таскают рыб, подобно рыбакам.
И те, что носятся по знойныя пустыне,
И те, о ком не знаем мы доныне.
И что-то наподобие дивана
Устроив, стали выбирать султана -
Того, кому, как только изберут,
Потом толпою жалобы несут.
В конце этой истории показывается, как птицы достигают своей цели и в процессе этого осознают истинное значение суфийского таинства саморастворения в Божественном Единстве.
«Да пусть хоть так! - издал в ответ он крик. –
Чем здесь сидеть, пойдемте взглянем лучше
На тот родник, что дал нам жизнь и душу.
В нем утонуть не жалко. В тот же миг,
Едва лишь Слово вылететь успело -
Дверь в рай как будто напрочь отлетела,
А языки Огня, убавив свет,
Застыли в думе, чтоб сказать в ответ.
Как все они предстали перед Троном,
Настолько ярким блеском озаренным,
Что опустить им очи вниз пришлось.
Внизу был Свиток - тут же пронеслось
Все пришлое у них перед глазами.
Душа нашлась вдруг, что забыли сами.
Как в той старинной сказке, где Юсеф,
К вершине своей славы возлетев,
Задал вопрос своим забытым братьям,
Не доводилось ли, случайно, где читать им
О том, как братья братьев продают.
И те в один момент узнали тут
Самих себя (на двадцать лет моложе).
И с нашими гостями вышло то же -
Всплыла пред ними Память. Совесть вдруг
С Презрением К Себе объединилась.
А им в то время будто бы помстилось,
Что отпадает от костей их плоть мясная,
И низкий дух, допрежь достоинства не зная,
Оделся в новые блестящие одежды...
Потом они взглянули вверх - в надежде
Увидеть Трон, но в Том, кто был на нем,
Сияющем божественым огнем,
Самих себя признали удивленно -
Как если б заглянули себе внутрь,
Нашли бы самого владельца Трона.
И так смотрели, но до тех лишь пор,
Пока их крайне изумленный взор
Не начал путать сам себя с картиной.
Они - она. Все то же. Вce едино.
Одно - для всех. Одно - во всех местах.
Оттуда к нам приходит все: и страх,
И вдохновение приходят к нам оттуда.
Едва ли ведомо о том простому люду,
Но кто-то говорил в былые дни:
Мол, идеал - он зеркалу сродни,
В котором все, что видишь, оживает;
Что, отражаясь, так же отражает
Себя во мне, меня - в себе. Меня -
Не так, как внешне вижу я себя,
Но все, что видно и не видно глазу.
И их я отражаю всех и сразу.
Не по частям, а вместе - целиком.
Примерно так вода на дне морском
Уходит паром ввысь. Под облаками
Она потом становится дождем,
Дождь - каплями, а капли - вновь морями.
Но все - вода. Так все, что ты хотел,
О чем ты думал, сделать что успел -
Моими это было все делами.
Ведь я - и грех, бунтующий во мне,
Я и признанье в собственной вине,
Я -Таджидар, что вечно впереди,
Я - заросли колючек на пути.
Я - грех, расплата, воздаянье Бога,
Я - пилигрим, и я - его дорога,
Я - сам, себе, собой и от себя.
А коль увижу у дверей тебя,
То это я - стучащий в эти двери.
Верней, не то чтоб я - в какой-то мере,
Та часть меня, что и в тебе живет,
Иль - часть тебя во мне. Наоборот.
Давайте, части - ближе к середине.
В вас Вечное навек отражено.
В вас свет, ушедший в темную пустыню.
Когда-то отразится все равно.
Автор: Фатима Мухаммади
По материалам следующих сайтов:
aviny.com
persian.sufism.ru
poeti.biz
ru.wikipedia.org
pritchi.ru
tebyan.net
Аттар - духовное око Ирана
Фарид ад-дин Аттар (1)
Фарид ад-дин Аттар (2)
Фарид-ад-дин Аттар (6)
Фарид-ад-дин Аттар (7)